правда ли? Он сказал, что обязательно доведёт её до сотни. Причём все герои разные, у каждого своя уникальная сверхспособность.
— Но как же…
— …он их контролирует? — перехватил вопрос доктор Монстролли. — Каждый герой заперт в, скажем так, специальной «клетке», заточенной под ту или иную сверхспособность. Из такой «клетки» без ведома Дейла ни одному герою не сбежать. У него всё под контролем, мистер Грин, можете не сомневаться…
Этот Дейл Брувер весьма заинтересовал Генри. Он внимательно слушал, как Монстролли рассказывал о жизни этого удивительного злодея, и понимал, что пора бы узнать ответ на самый волнующий его вопрос.
— Вы сказали, что мистер Брувер до того, как стать коллекционером, проводил опыты на героях. Значит, он наверняка пытался заполучить их сверхспособности, не так ли?
— Он этим грезил, мистер Грин, — ответил Монстролли. — Забрать у героя сверхспособность для себя… Быть плохим, но обладать при этом даром, предназначенным только для чистых душой людей, даром, которым наделяет лишь природа, — было пределом его мечтаний. Но такая задача для него оказалась не по силам, впрочем, как и для его предшественников.
Генри и не надеялся, что Дейла Брувера навестила удача, но он очень желал узнать, какие именно опыты этот злодей ставил на героях, чтобы попытаться найти в них ошибки. Так разговор Генри и доктора Монстролли затянулся до самого вечера.
Было уже почти восемь часов, когда доктор Монстролли вдруг вспомнил про чудовище, спящее в его лаборатории.
— Вам, наверное, пора идти в Общий зал, Генри. Празднование Хэллоуина вот-вот начнётся, — тактично заметил он.
— А вы? — вопросил парень.
— Я приду чуть позже. Сперва мне необходимо покормить моё чудовище, думаю, оно вот-вот проснётся, если уже не проснулось, и потом снова вколоть ему дозу снотворного.
После короткого объяснения, Монстролли вывел Генри в коридор, а сам скрылся за дверью.
Ещё со вчерашнего дня Генри решил, что пропустит празднование Хэллоуина, как пропустил банкет по случаю начала учебного года. Но сейчас, после разговора с доктором Монстролли, он пребывал в таком хорошем настроении, которое этот злодейский праздник не в состоянии был испортить. Поэтому он изменил своё прежнее намерение и, полный оптимизма, спустился вниз.
Сегодня Общий зал просто утопал в оранжевом свете, а всё благодаря новым плафонам на уличных столбах в виде оранжевых тыкв. Мало того, света добавляли расставленные по периметру фонари Джека.
Многие студенты переоделись в костюмы своих именитых предков, тем самым чтя их память, но были и подобные Генри — те, кто пришли на банкет в форменном черно-золотом или сине-серебряном плаще.
Парень сел за стол первокурсников. Он очень проголодался, а потому его абсолютно не волновал отвратительный вид праздничных блюд — будь то тягучая зелёная подливка, тухлая рыба или покрытый пушистой плесенью сыр… он накладывал в тарелку всё подряд, будучи уверенным в съедобности того, что есть на столе. Так, например, белые черви в куске баранины оказались мармеладными, а подозрительная чёрная масса с красными крапинками — лишь ежевичным пудингом.
Генри наливал себе в стакан томатный сок, когда вдруг на пороге зала возник Реджинальд Гиблл вместе с человеком, одно появление которого заставило всех вмиг умолкнуть.
Глава 8. Министр зла и чудовище
Этим человеком оказался не кто иной, как министр зла Оливер Гад. Одет он был далеко не по моде — чёрный фрак, лакированные туфли, цилиндр на голове, но всё же соответствующе своему статусу.
Посмотри на него кто угодно, сказал бы, что перед ним скорее труп нежели живой человек. И правда, тёмная грива засаленных волос с проседью, пепельно-серое лицо с впалыми щеками и тонкими губами придавали министру могильный вид. Кроме того, Оливер Гад был слеп на правый глаз, отчего взгляд его казался холодным, подозрительным и скверным.
Вслед за министром и Гибллом в зал прошли четверо телохранителей с автоматами. Двое из них тут же закрыли двери и встали по обе стороны от них. Другие — проследовали в конец зала за хозяином.
Подойдя к преподавательскому столу, Гиблл негромко бросил мадам Гриндилоу несколько слов. Та кивнула и, выйдя из-за стола, прошла за ним и министром в комнату, дверь которой располагалась под гербом Селтфосса.
Стоило им скрыться из виду, как зал захлестнула новая волна разговоров.
— Это же сам министр зла!
— Что он делает в Селтфоссе?
— Хочет поздравить всех с Хэллоуином?
— Вряд ли. Заметили, какой у него встревоженный вид? Тут явно другая цель визита…
Через десять минут дверь отворилась, и все участники тайного совещания вышли. И снова воцарилась тишина.
Реджинальд Гиблл и Гортензия Гриндилоу заняли свои места за столом, а министр с двумя охранниками встал за профессорскую трибуну. Он снял цилиндр и обратился к студентам:
— Всем вам, безусловно, известно, кто я. Знаю, никто не ожидал увидеть меня сегодня, даже мистер Гиблл, которому я сообщил о своём визите всего за час до прибытия в Селтфосс. Я здесь, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие. Известие, которое потребовало моего личного присутствия. Дело в том, что за последнее время мировая чаша весов резко склонилась в сторону добра. Начиная с июля, последовала череда крупных разоблачений злодейских логов в Праге, Осло, Берлине, Бухаресте, а также нескольких заводов «Зло Компани». И вот сегодня утром мне сообщили, что Лигой Героев был обнаружен Парималь — университет, скрытый в парижских катакомбах. Нарушение ли это правил секретности? Не думаю! Слишком велики утраты за столь малый отрезок времени. Отсюда появилось предположение, что в злодейских кругах завёлся предатель, и, наверняка, у него есть сообщники. Мне очень не хочется, чтобы Селтфосс постигла печальная участь, поэтому призываю всех отныне быть бдительней, присматриваться к своим сокурсникам и преподавателям.
Джонатан Барк и ещё несколько профессоров, сидящих рядом, недовольно фыркнули. Очевидно, они были возмущены таким завуалированным обвинением в их адрес. Да как вообще можно подозревать профессорский состав университета в предательстве!
— И если заметите в их поведении что-то неладное, — продолжал министр, — докладывайте декану своего факультета мистеру Гибллу или мадам Гриндилоу. Я знаю, им точно можно верить.
Оливер Гад хотел что-то добавить, так как вновь раскрыл рот, но не успел. Из Жерла перемещений донеслись оглушительный грохот и звуки разбитого стекла, заставившие всех вздрогнуть.
— Малоу! Дойл! — крикнул министр через весь зал двум охранникам у двери. — Проверьте, что там случилось!
Те, не мешкая, выбежали наружу, а через пару секунд раздались автоматные очереди.
Студенты, паникуя, повскакивали с лавок и бросились к преподавательскому столу. В этот момент двери Общего зала со страшной силой сорвало с петель и они, расколовшись на несколько